Залез на порносайт — жди наряда полиции. Пользователей Интернета пугают арестами и штрафами в несколько тысяч рублей за просмотр нелицензионных порталов и блокируют работу компьютеров. Делается это от имени Министерства внутренних дел. Впрочем, корреспондент «Вестей ФМ» выяснила, что МВД не имеет к этому никакого отношения. Кто взял на себя функцию виртуальных тимуровцев, и почему после их работы компьютер приходиться «лечить»? Тему продолжит Татьяна Григорьянц.
«Ваш ip-адрес арестован! Все файлы на компьютере заблокированы! Оплатите штраф в размере 1000 рублей, или за вами приедет наряд полиции!»
Баннер с логотипом Министерства внутренних дел ярко светился на весь экран компьютера.
«Я ничего не делал», — лепетал 13-летний Алексей с недоумением смотревшим на него родителям.
«МВД Российской Федерации обнаружило, что ваш компьютер использовался с противоправной целью — а именно, для просмотра и копирования материалов, содержащих элементы педофилии, насилия и гей-порно», — читали дальше родители и в растерянности смотрели то на сына, то на экран.
«Уже готовы были бежать за телефонами, оплачивать штраф», — вспоминает Роман С. — «Насторожило, что сделать это было нужно по смс».
То, что насторожило — большая редкость, говорит председатель комиссии по информационной безопасности и киберпреступности Российской Ассоциации электронных коммуникаций Андрей Ярных. Большинство людей в такой ситуации торопятся заплатить.
«Они, конечно, используют фактор внезапности и фактор страха. Прекращается доступ к клавиатуре. Пользователь попадает в ситуацию, когда он не может выйти из Internet Explorer или вообще теряет управление над компьютером. И предлагается внести деньги на указанный счет. Ну, с большой долей вероятности он не получит никаких расшифровщиков или паролей. Ему могут сообщить о том, что «ваш платеж не прошел, пожалуйста, повторите!»
Они — это, конечно, не сотрудники МВД. Это специально обученные люди, сеющие вирусы и трояны в интернет-пространстве и панику и недоумение среди пользователей, продолжает эксперт. При этом делают все это от имени полиции. Очень остроумно, а главное — результативно.
«На самом деле, это, может быть, один из самых эффективных элементов, потому что в данной ситуации идет некое предупреждение правонарушения, а не расследование уже совершенных проступков».
Впрочем, «словить» такой арест своего компьютера могут не только посетители порносайтов, но и пользователи, скажем, новостных сайтов, замечает эксперт в области интернет-безопасности Михаил Корниенко. Такими ловушками Интернет сегодня просто кишит, говорит он. И преступники легко играют на незнании российского законодательства. Особенно легко это получается с теми, у кого рыльца, что называется, в пушку — с любителями «клубнички».
«За просмотр, в общем-то, есть такая поговорка — за просмотр не бывает ничего особенного. Если вы каким-то образом у себя на странице разместили этот материал — да, вы можете понести за это ответственность, безусловно. Если вы — опять же, через социальные сети — распространяете вредоносные, запрещенные материалы — да, вы можете понести за это».
Хотя в Европе, например, был прецедент, когда несколько тысяч пользователей одного немецкого порносайта получили по почте уведомления о необходимости оплатить штраф за просмотр в Сети эротических видеороликов. По 250 евро с брата. По информации журнала Stern, штрафы были выписаны за просмотр порно онлайн, а не за его скачивание. Между тем, по немецким законам денежным штрафом может наказываться только незаконное скачивание тех или иных материалов в Сети.
Хорошо бы, чтобы и в России действовал принцип — «за просмотр деньги платят», считает координатор движения «Сдай педофила» и помощник уполномоченного при президенте по правам ребенка Анна Левченко. Тем более, что отследить «клубничных любителей» — очень легко, говорит она.
«Отследить людей, посещающих любые сайты — очень просто. Это занимает буквально секунды. На любой сайт, когда заходит человек, тут же на этом сайте отображается его ip-адрес. Дело в том, что у нас законодательством пока, к сожалению, не запрещено посещение таких сайтов, просмотр детской порнографии, и даже не всегда получается привлечь за распространение».
Ну, а «виртуальных тимуровцев» от имени МВД, вымогающих деньги с посетителей интим-сайтов, привлечь еще сложнее. Впрочем, для них в Уголовном кодексе имеется 159 статья, по которой остроумцам грозит штраф в 120 тысяч рублей или лишение свободы до 2 лет.
Камера сфокусирована на утопленной в горах пустоши, усеянной редкими кустами. Робкие аккорды гитары и едва слышимый, как в ракушке, ветер. Что это, дамы и господа? Это — арт. А вот, допустим, татуированный мужик вдруг расстегнет джинсы и сосредоточенно помастурбирует минут пять? Что это, применительно к кино? Допустим, хаос. Теперь — внимательно — накладываем одно на другое и — але-оп! — что мы имеем? Правильно, арт-хаос. Артхаус, ладно.
Признаюсь, от меня ускользнула концепция. Я даже толком не знаю, что можно сказать об этой новелле, кроме того, что в Долине Смерти неплохо, а мужик — левша. И я не сказал бы, кстати, что он применил там какую-то особенную технику или был на редкость страстен: обычные натренированные движения, без излишней увлеченности. То есть в образовательный отдел этот фильм тоже не положишь.
Примерно так же обстоят дела и с остальными короткометражками. К счастью, нам сообщили, что эта компиляция сделана семью художниками и независимыми кинематографистами, которым была поставлена задача «исследовать тонкую грань, где пересекаются искусство и порнография». Подобное предостережение — очень верная мысль, по-моему, иначе к этой подборке могли бы относиться без должного замирания сердца, с каким подобает впитывать авторское кино. Но скажу честно: я фильм совершенно не понял — я не понял, где пролегает эта тонкая грань, она, видимо, слишком тонка для меня. Наверное, когда пол экрана оккупирует оргазмирующий член, тут нужен кто-нибудь позубастее — какой-нибудь искусствовед, настоящий дока — чтобы определить, по ту или по эту сторону тонкой грани расположилась сцена. При ее оценке, видимо, необходимо учесть множество неуловимых нюансов демонстрируемого объекта, видимых исключительно специалисту: геометрическую выверенность линий, палитру, симметричность, etc.
Я не буду оценивать этот фильм. Поставлю низкую оценку — кто-то заинтересуется, что же в нем крамольного, поставлю высокую, соответственно — чем же он хорош. То есть так или иначе спровоцирую поиск этого фильма, юридически — учиню подстрекательство к скачиванию и хранению порнографии. Это — совершенно не то, что я хочу.
Я хочу совсем другое. Не надо смотреть этот фильм. Почитайте лучше Чехова. Или сходите на балет. Хотя с балетом поосторожнее: там мужики танцуют в таких облегающих трико, что момент, когда вам начнет это нравиться, станет эпохальнее, чем первый мокрый сон.
Запретный киноплод на вкус
Ах, какой же был скандал! Федеральное агентство по культуре и кинематографии России не выдало картине «Запрещено к показу» прокатное удостоверение — деятели искусства стройными рядами вступились за свободу слова и кадра, добиваясь, чтобы эпохальное произведение дошло таки до широких экранов. И вот дошло. Можно посмотреть, оценить и разобраться, почему же эта картина вызвала такой ажиотаж.
«Знаменитые режиссеры исследуют тонкую грань между порнографией и искусством…» — интересно конечно, вот только исследования не получилось. Альманах, состоящий из 7 новелл, больше напоминает домашнее задание на тему: «Секс и порнография». Собрали действительно неплохих режиссеров и дали им возможность поозорничать, не ограничивая цензурой. У кого-то получилось довольно забавно.
Марко Брамбилла («Разрушитель» со Сталлоне — это его!) нашпиговал сотню кадров из «фильмов для взрослых», назвал все это «Синхронность», заставив зрителя с интересом следить за сменой лиц в тех картинах, где это не самое главное.
Мэтью Барни взял визуальным рядом, поместив своего героя — человека, как проявление биоматерии, среди машинных механизмов, вращающихся поршней, стальных предметов — получилась этакая «секс-матрица», воображение безусловно впечатляющая.
Лари Кларк, со времен «Деток», так и не изменивший теме подросткового сексуального взросления, набрал по объявлению парней со всей Америки, предложив сняться им в порно-фильме. По идее интересно (как на подрастающее поколение влияет порноиндустрия), но довольно прямолинейно.
В фильме есть: излюбленные в «горячих киношках» врачи с пациентками, изнемогающими от пыла и жара; плюшевые мишки; молчаливые резиновые женщины и мужчины, семенем своим, оплодотворяющие землю. При пересказе вроде бы получается весело и занятно. Но на самом деле скучно и претенциозно. Не получилось обещанного «переосмысления жанра»! не вышло этакого «порно-грайндхауза», где знакомые всем ситуации и герои приобрели бы некий постмодернистский оттенок.
Эх, побольше бы иронии и фантазии, поменьше пафоса и «выпендрежа» — действительно могло получиться произведение, кардинально отличное от того, что втихушку 90% половозрелого населения крутит на своих домашних DVD проигрывателях. А так — обнаженки и сцен откровенных много, но смотришь на все это, с трудом сдерживая зевоту. Впрочем, как говорили классики: «за попытку спасибо!», шокировать не шокировали, но гормонов в скучную киножизнь добавили.
Х…ем груши околачивать
Снимать «интеллектуальное порно» — это загонять самого же себя в ловушку. Потому что нет такого понятия. Оно могло возникнуть только в нашем больном обществе, где сексуальный инстинкт отчаянно подавляется учителями и всякого рода балаболами, считающими себя выше страстей человеческих. Если бы секс в нашей культуре был таким же повседневным и неинтересным делом, как чистка зубов, скажем — то нам бы не пришлось наблюдать на экране недоразумения вроде Destricted.
Сломать стереотип в человеческой голове иногда сложнее, чем сломать Китайскую стену. Нам с детства внушают, что секс — это плохо, что при виде гениталий надо краснеть, что первичные половые признаки нужно тщательно прятать в одежду. И только когда выключается свет… Все режиссёры, когда-либо пытавшиеся внести в порно хоть кусочек смысла, на самом деле страдают от того же чувства стыда. Половое возбуждение — это неприлично, говорит нам общество. Вызывать половое возбуждение у зрителя — вдвойне неприлично. Поэтому — чтобы откреститься от смертного греха — режиссёры решили просто выкинуть возбуждающий фактор из своего «порно». Мы типа фильмы свои не для того снимаем, чтобы зритель самоудовлетворением под них занимался.
А теперь давайте вдумаемся. При просмотре комедии зритель может сколько угодно смеяться; при просмотре ужастика — вжиматься в кресло и дрожать от страха; при просмотре романтической ленты — вытирать сентиментальную слезу с лица. Иными словами, конечной целью любого фильма является сопереживание героям, ощущение того же, через что проходят вымышленные персонажи. И только в «интеллектуальном порно» нам запрещено возбуждаться! Эти режиссёры приложат все усилия, чтобы ни у кого ничего не встало!
На самом деле, разница между «порно» и «не порно» проста до невозможности. В порно мы всегда fuck alone. Партнёр важен лишь постольку поскольку. Он наличествует, но вроде как не присутствует. Это пошло, потому что ничего за этим не кроется, кроме нехитрых движений и заложенных природой удовольствий.
И вот все забывают, что сексом занимаются ЛЮДИ. Не по какому-то там биологическому императиву, а потому что им важно быть вместе. И вот здесь уже неважно, сколько дюймов члена ты выложишь на плёнку — это будет только способом показать отношения. Невозможно отделить секс от человека и исследовать его в каком-то вакуумном виде, не вызывающем возбуждения. По крайней мере, хочется верить, что мы не обезьяны и способны на большее.
Всем режиссёрам, снимавшим свои короткометражки в этот «альманах»: вы не вызвали во мне ровным счётом никаких мыслей и чувств. Всё, что я написала, существовало во мне и до вас. Вы просто дали жалкий повод.
Проблема допуска к архивным документам военной поры и сегодня, в год 70-летия Великой Победы, не решена
Леонид Максименков, историк
В ноябре 2014 года о проблеме допуска к архивным документам о Второй мировой президенту и верховному главнокомандующему рассказал заместитель декана историко-филологического факультета Пензенского государственного университета Антон Комплеев. На той встрече с молодыми учеными и преподавателями истории президент пообещал историкам помочь и обещание сдержал, 16 декабря выпустил поручение: «Минобороны России рассмотреть вопрос об упрощении процедуры доступа к открытым архивным материалам Центрального архива Минобороны России, посвященным Второй мировой войне. Доклад — до 1 июня 2015 года».
Если читать поручение президента внимательно, становится понятно: проблема доступа даже к открытым архивным материалам имеется, и, судя по формулировке, существенная. Будем надеяться — проблему решат и с докладом успеют.
А вот с обеспечением широкого доступа к закрытым по сей день архивам военной поры не успеть никак: засекречено. Причем массивы этой запечатанной исторической правды — колоссальны.
Тайны генералиссимуса
В начале марта руководитель Федерального архивного агентства Андрей Артизов на пресс-конференции сообщил: на сегодняшний день рассекречены и доступны почти 95 процентов документов из личного фонда Сталина. По словам чиновника, «оставшиеся несколько процентов» закрыты согласно российскому законодательству о государственной тайне.
«К ним относятся документы, связанные с разведкой, с обеспечением безопасности страны, вопросы, связанные с производством оружия. Есть и международная деятельность, те или иные решения, которые принимались представителями государств мира и по взаимным договоренностям на долгое время закрыты»,— пояснил Артизов. На пресс-конференции присутствовал и директор федерального казенного учреждения «Российский государственный архив социально-политической истории» (РГАСПИ). Здесь и хранится личный архив Сталина.
Поверим в эту цифру, но — проверим. Идем в читальный зал указанного архива. Берем опись N 11 сталинского фонда N 558. Листаем и считаем.
В фонд внесено 1705 дел плюс два литерных. Итого 1707.
В марте 1999-го по акту возвращены в Управление президента РФ по государственным наградам шесть дел (это ордена генералиссимуса и памятные предметы, всего ушло 14 единиц хранения). Принимаем оставшуюся цифру 1693 за 100 процентов. Затем считаем пропуски в номерах, невесть каким цензором заклеенных, а значит засекреченных, дел. Местами это целые страницы. Что это за дела — пока не знаем. Засекречены сами названия засекреченного. После усушки и утруски считаем: в читальный зал не выдается 224 артикула наименований сталинского архивного товара.
Составляет ли это количество 5 процентов? Отнюдь. Это 13,23 процента. Если вычесть из общего количества доступного архивный мусор (россыпь), репринты, газетные вырезки, опубликованные миллионными тиражами 13 томов сочинений Сталина и материалы к ним, брошюры, книги из его библиотеки, то реальный вес этих 13 процентов заметно вырастает.
Учет закрытого
Что же закрыто по теме «Великая Отечественная»?
В Москве ответ мы, увы, не найдем: не хватит ни времени, ни нервов. Зато легко отыщем искомое за границей, скажем, в Университете Торонто (Канада). В его фундаментальной библиотеке в открытом доступе лежит полная опись московского сталинского фонда. Главное, что заклеенные в Москве страницы там почему-то ожили (этому каталогу присвоен шифр по классификации Библиотеки Конгресса США: DK268 S8 B55.1978).
Что же для нас закрыто?
Засекречены шифротелеграммы Генерального штаба Красной и Советской армии, ВВС, ВМФ, наркоматов авиационной промышленности, вооружения, тяжелого машиностроения, штаба войск ПВО (дела N 448-453). Запрятаны все шифровки Разведуправления Генштаба (N 454-455). Все это с автографами Сталина. Недоступны копии военных приказов наркома обороны, а главное, материалы к ним со сталинской правкой (N 462-464 и 466-477).
Из военных документов от начала Второй мировой до Великой Отечественной скрыты замечания и правка вождем тезисов доклада наркома обороны Тимошенко на заключительном заседании Военного совета, сводки по военной технике и экономике иностранных государства, информация о задачах германской делегации на хозяйственных переговорах с СССР (N 437).
От историков в России скрывают записки, информации, сообщения, телеграммы Сталина и возглавляемого им Наркомата обороны о технике и тактике применения в немецкой армии отравляющих веществ, подготовке немцев к операции на Смоленско-Вяземском направлении, об опыте первых трех месяцев войны, о характере ближнего боя, действиях авиации, недостатках в работе ПВО Москвы, создании комитетов обороны в Сочи, Гаграх, Сухуме и Зугдиди, рейде объединенных партизанских отрядов под командованием Ковпака и Сабурова. Недоступна даже правка Сталиным текста ультиматума командующему 6-й германской армии, автору плана «Барбаросса» фельдмаршалу Паулюсу и всему составу окруженных германских войск под Сталинградом (дела N 440-441).
Закрыто дело N 493. Это переписка по военным вопросам Сталина с Никитой Хрущевым. В ней размышления об обстановке на Воронежском, Сталинградском и Южном фронтах.
Еще хуже дело со сталинской перепиской с первым красным офицером и первым маршалом, наркомом обороны Климентом Ворошиловым (дела N 714-715). С Хрущевым обмен посланиями длился 12 месяцев, a c Ворошиловым — 32 года, с 9 января 1920 года по 6 ноября 1952 года. Можно ли без этой коллекции документов рассуждать о военно-политической истории Советского Союза вообще и о подготовке и начальном периоде войны в частности?
Как интересно было бы «ввести в научный оборот» скрываемое от народа-победителя полное собрание шифротелеграмм, которыми обменивались Сталин и Лев Мехлис — сталинский любимец и своеобразный антипод прославленным советским военачальникам. До войны он редактор «Правды», заведующий отделом печати ЦК, начальник Главпура Красной армии. С первых дней войны этот нарком госконтроля вновь возглавляет Главпур. Он «архитектор» керченской катастрофы 1942 года. Увы, дела N 500-503 общим количеством 574 листа также засекречены.
Зато десятилетиями нас кормят клонированными Сталиными из киноэпопей, телесериалов, сенсационных документальных расследований и кирпичей многотомных романов: «Выйдите и подумайте хорошенько, товарищ Рокоссовский». «Сталин встал», «Сталин прилег», «Сталин подумал», «Сталин вспомнил». Одним словом, поколениям соотечественников морочат голову туфтой и поят киселем из мороженой клюквы.
Сколько «сенсационных» сборников-документов можно ввести в оборот? Десятки, сотни. Так доколе же ждать?
Закрыты не только эти папки. Закрыты и целые архивные массивы государствообразующих учреждений, наркоматов, ведомств, служб, целых направлений в изучении государства российского. И не только в сталинском архиве, а вообще. Как говорили большевики, «целиком и полностью». Закрыто почти все по тематике Наркомата по военным и морским делам и Реввоенсовета, Наркомата обороны и Министерства вооруженных сил СССР, по Генштабу и ГРУ, все предложения военных комиссий 1940 года. Закрыты директивы и приказы Ставки Верховного главнокомандования и Госкомитета обороны (дела N 478-481 на 594 листах).
Сталину докладывали о создании военной базы против Японии на Дальнем Востоке, об амнистии белогвардейцев, проживающих за границей. Он исследовал «единый метод ведения войны» (что это за метод?), состояние авиации, создание «оперативных химических соединений» (об этом вообще ничего не известно), «формирование химического корпуса».
Запечатаны все шифровки Сталина военных лет в адрес местных партийных и советских органов, командующих фронтами, наркоматов и заводов, партизан. В той же секретной категории и переписка с отдельными трудящимися, собравшими деньги и ценности на строительство танков и самолетов. Это вообще невозможно понять, ведь ответы вождя трудящимся долго и нудно печатались тогда же в «Правде».
Мир под замком
Еще безысходнее ситуация с «летописью» внешней политики. Историки об этом знают и давно опустили руки. Министерство иностранных дел еще в 2000 году прекратило издание канонической серии «Документы внешней политики СССР». Последняя страница нашей дипломатической биографии помечена… 31 декабря 1942 года. После этого — оранжереи для фальсификаций. Бери не хочу.
Ведь закрыты все телеграммы, перехваченные до и во время войны Спецотделом НКВД-НКГБ, отправленные иностранными послами и генконсульствами из военной столицы — Куйбышева и из Москвы, и ответные телеграммы аккредитованных в СССР и в других странах. На большинстве из них — резолюции, пометки и комментарии Сталина (дела N 190-193).
Одновременно наглухо запрятаны почти все шифровки в Кремль от полпредов (послов) и советских консулов за границей. Тоже с ответами и резолюциями Сталина и членов политбюро (N 212-213 и 215-219).
Засекречены все тематические папки политбюро по внешней политике СССР.
Полностью закрыта переписка Сталина с Мао Цзэдуном и Чжоу Эньлаем, дела N 330-348 (18 дел, тысячи страниц). Это, вероятно, ее в том числе имел в виду господин Артизов, когда говорил о цензуре по «взаимным договоренностям» и на «долгое время».
Но вот незадача. Если вы все же хотите заглянуть в эту переписку, то обратитесь к журналам американского проекта «Холодная война» начала 1990-х. Например, зимой 1995-1996 годов там была выложена самая «сочная» часть запретной для нас переписки — о войны в Корее 1950-1953 годов, когда холодная война перешла в горячую (http://www.wilsoncenter.org/sites/default/files/CWIHP_Bulletin_6-7.pdf).
Так что, перефразируя Джорджа Оруэлла, можно сказать: пользователи российских архивов все равны, но всегда были, есть и будут те, кто «равнее» других.
У нас засекретили все и по Северной Корее. Но и в этом сегменте — запрет только для своих, многие документы из этого фонда были переданы американцам, Центру им. Вудро Вильсона в частности. Никакого переполоха, кстати, они не наделали. Тем более что напечатаны они по-английски и в них потерян уникальный стиль шифровок товарища Фын Си (псевдоним Сталина, он же Дружков, он же Филиппов).
Еще полностью закрыто для отечественных историков дело N 317 («Иран»). Под спудом тайны остается переписка Сталина с председателем Совета министров Польской Республики в изгнании, генерал-полковником Владиславом Сикорским, погибшим над Атлантикой, и его наследником Станиславом Миколайчиком. Скажут, что это известные русофобы и противники сближения с русским народом, не хотим, мол, знать, о чем они там писали. Но недоступны и материалы друзей и союзников, братьев по оружию — товарищей Болеслава Берута и Якуба Бермана, Юзефа Циранкевича и Хилари Минца. Не повезло и попутчикам: Осубке-Моравскому и Михалу Роле-Жимерскому (дела N 355, 356, 358, 359). Чем эта цензура не материальная база для вечного — со времен Пушкина и Мицкевича — спора братьев-славян? О поисках какой «правды о Катыни» можно твердить, когда и эти документы закрыты?!
Хотите продолжения? Извольте. «Посторонним вход воспрещен» и к уникальным материалам по союзникам из антигитлеровской коалиции. От посторонних глаз спрятана вся переписка Сталина с сопредседателями «Сражающейся Франции» генералами де Голлем и Анри Жиро, в том числе в связи с освобождением Парижа от немецко-фашистских захватчиков (дело N 390). Не выдают материалы переговоров Сталина с Уилки — личным представителем президента США Рузвельта — в августе-сентябре 1941-го, всю переписку с диппредставителями США времен войны, в том числе о приобретении там вооружения.
Закрыты сталинские документы по Австрии, Болгарии, Италии, Испании, Финляндии, Чехословакии. Недоступна Япония.
Пометки на полях
Жанр сталинской резолюции — материал не для одной докторской диссертации. Да и массовая культура от рассекречивания выиграет. Но неизвестно когда: бесценный пласт архивных источников — «журналы регистрации отправленных документов с резолюциями Сталина» засекречены тоже. Это семь архивных дел за N 419-425 на 738 листах! Разумеется, наглухо закрыты документы по ОГПУ-НКВД-НКГБ-МГБ (14 дел, N 170-183). Засекречены депеши пресловутого СМЕРШа, растиражированного рейтинговыми телесериалами и масслитом… Особенно те, по которым когда-нибудь придется реабилитировать сотни и тысячи (а может быть, миллионы) соотечественников, ведь этих людей процесс реабилитации почти не коснулся.
Все это далеко не полные примеры, взятые лишь из одной (!) описи одного (!) фонда одного (!) архива. Правда, личного архива самого Сталина, но лишь по одной теме — Великая Отечественная, о которой нам неустанно твердят, что открыто все и тайн нет.
Известно, что последний раз межведомственная комиссия (МВК) по сталинскому архиву заседала в ноябре 1998 года (протокол МВК N 37-рс). По регламенту она может пересматривать гриф секретности исторических документов раз в десять лет. Иначе говоря, она могла собраться еще семь лет назад. Не собралась. И когда соберется — неведомо…
