Стиву Джобсу и Крисане Бренан было 23 года, когда у них родилась дочь. В интервью изданию Vanity Fair Лиза Бреннан-Джобс решила рассказать о своем нелегком детстве, годах проведенных с одинокой матерью и основателем Apple.
Лиза поведает историю об отце, который долго не признавал, что она его дочь. О Стиве Джобсе, каким мы его никогда не знали.
На фото Лиза Берннан-Джобс на коленях отца в Пало-Альто. Фотография сделана в 1987 году.
За несколько месяцев до смерти, я начала выносить деньги из дома моего отца. Фактически красть. Я бродила босиком по дому и тайком набивала карманы. Взяла румяна, зубную пасту, баночку лака для ногтей, пару изношенных латунных балетных тапочек, четыре выцвевшие белые наволочки, изрядно пожелтевшие от времени.
Каждый раз, когда я что-то выносила из дома, я чувствовала себя удовлетворенной. И каждый раз я говорила себе, что это будет последний раз. Но победить жажду непросто.
На цыпочках я пробиралась в комнату моего отца, осторожно перешагнув скрипучую доску на полу у самого входа. Это был его кабинет. Тогда он еще был в силах подняться по лестнице, но в этот момент он спал.
Он лежал в кровати в шортах. Ноги его были очень худыми, руки согнутыми, как у кузнечика.
Эй, Лиз, — окликнул он меня.
Рядом с отцом стоял Сегуй Ринпоче (прим. буддийский монах), приехавший из Бразилии. Он много времени проводил с отцом. Рядом с Сегуем стоял холщовый мешок и небольшая помпа, трубка из которой уходила под простыни отца.
Будет хорошо, если ты коснешься его ног, — заключил монах.
Не понимая, имеет ли это какое-то значение для меня и для моего отца, я взяла его за ногу.
Мне приятно, — сказал отец и закрыл глаза.
Я окинула полки в комнате, стоящий около кровати сундук. Я понимала, что те вещи, что я бы хотела взять, не посмею тронуть в присутствии отца и монаха.
Пока отец спал, я бродила по дому в поисках сама не знаю чего. В доме было очень тихо. На холодный пол местами падали обжигающие лучи солнца. С каждой минутой я все будьто чувствовала мысли отца.
Ему было больно чувствовать себя бременем для окружающих, быть беспомощным в окружении экономки, моего брата, сестер, мачехи.
Последнее фото Стива Джобса при жизни.
С этими мыслями я отправилась в ванную комнату. Внимание приковал освежитель с ярко выраженным ароматом роз. Я нажала на пульверизатор. Через несколько минут от былого приятного аромата не осталось и следа. Пахло зловонным болотом, но не цветами. Это специфика всех органических ароматизаторов и освежителей, которые тухлеют уже через пару минут.
Вернувшись в комнату отца, я застала, как он встает с кровати. Двумя руками он придерживал ноги, при этом поворачивая тело на 90 градусов. Опустив ноги на пол, он подозвал меня. Я обняла его. Пальцами почувствовала ребра, позвонки, ребра истощавшего отца, пахнувшего лекарствами.
Я скоро вернусь, — сказала я и последовала к двери.
Лиз, — позвал меня отец.
Да?
От тебя пахнет, как от туалета.
Весной 1978 года, когда моим родителям было 23 года, у них появилась я. Было это на ферме маминого друга Роберта в Орегоне. Роды принимали две акушерки. На свет я появилась после трех часов схваток.
Через несколько дней приехал мой отец. Он продолжал рассказывать всем на ферме, что я — не его ребенок. Тем не менее он приехал, чтобы увидеть меня.
Лиза с отцом на третий день после рождения. 1978 год.
У меня были черные волосы и большой нос. Тогда Роберт подошел к моему отцу и сказал: «Она похожа на тебя. Похожа».
Затем мои родители вынесли меня на луг, положили на одеяло. Листая страницу книги с детскими именами, отец настаивал на имени Клэр. Пересмотрев несколько вариантов, мать и отец не могли найти консенсус. Им хотелось назвать меня полным самостоятельным именем, а не его сокращенной формой или частью.
Лиза с матерью в Сараготе (Калифорния). 1981 год.
А как насчет Лизы? – наконец спросила моя мама.
Да. Подходит, — с радостью согласился отец.
На следующий день он уехал.
Затем я спрашивала у мамы: «А разве Лиза — это не сокращенное имя Елизаветы?». «Нет. Мы проверяли. Это отдельное имя», — убеждала меня мать. «Но почему ты разрешила ему выбирать имя, если он не признавал, что он мой отец», — негодовала я. «Потому что он был твоим отцом», — ответила мама.
В тот период, когда моя мать была беременна, отец начал работу над компьютером. Позднее эту модель назовут Lisa. Это был предшественник Macintosh, первого компьютера для массового рынка с внешней мышью — мышью, которая была размером с добротный кусок сыра.
Но он был слишком дорогой и, в результате, провалился. Сперва мой отец начал работать в команде, но затем переключился на Mac и стал работать против нее.
Компьютер Lisa был снят с производства, а на полигоне в Логане (штат Юта) так и остались пылиться 3 000 непроданных машин.
Компьютер Lisa
Пока мне не исполнилось два года, моя мать подрабатывала официанткой и убирала в домах. Одной социальной выплаты не хватало. Отец не помогал. Позднее мать устроилась работать воспитательницей в отделение церкви, чтобы присматривать за детьми. Спустя еще несколько месяцев на доске объявлений мать нашла заметку о сдаче комнат для женщин, ожидающих рассмотрение документов на усыновление. Мы переехали туда.
В 1980 году окружной прокурор округа Сан-Матео (Калифорния) подал в суд на моего отца за невыплату алиментов. Отец заявил, что я не его дочь, и что он вообще бесплоден, указав на совершенно другого человека, якобы тот был настоящим отцом.
Мне предстояло пройти ДНК-тест. В то время это было новшество в медицине, но, тем не менее тест установил, что Стив Джобс с вероятностью в 94,4% мой отец.
Тогда суд потребовал от моего отца выплачивать пособие по социальному обеспечению: $385 в месяц, которые были увеличены до 500 долларов. Выплаты должны были начисляться до 18 лет. Суд рассмотрел дело и 8 декабря 1980 года процесс был закрыт (на этом настаивали адвокаты отца, всячески подгоняя судебный процесс).
А через четыре дня Apple вышла на рынок ценных бумаг, и состояние моего отца было оценено в 200 млн долларов.
Спустя пару дней после закрытия дела об алиментах отец приехал навестить меня в парке Менло. Мы арендовали там отдельную комнату-студию в доме. Это был первый раз, когда я увидела отца после рождения (прим. Лизе было два с половиной года).
Ты знаешь, кто я, — спросил он, откинув волосы с глаз.
Я ничего не ответила.
Я твой отец, — сказал Стив.
Позднее мать рассказывала, что эту фразу он сказал с такой интонацией, как Дарт Вейдер в «Звездных войнах».
Я один из самых влиятельных и авторитетных людей, которых вы когда-либо знали, — не унимался папа.
Когда мне было семь, мы с матерью снова переехали. Это был 13-й переезд. Мы арендовали комнату неофициально. В нашем распоряжении была спальня маминого друга и временный подвал.
Примерно раз в месяц отец приезжал, и мы втроем катались на коньках.
Однажды он приехал на черном Porsche с ревущим и содрогающим все вокруг мотором. Когда он заглушил машину, вокруг стало тихо, как прежде, стало слышно пение птиц.
В тот день я ждала его приезда. Мы были вместе около часа – полтора, но все время на душе была какая-то странная пустота. Она напоминала то самое затишье после того, как отец повернул ключ в замке зажигания своего Porsche. Папа был немногословен.
Мы отправились кататься по близлежащим улицам. Казалось, что отец был счастлив в эти минуты. Пару раз я почувствовала, что он смотрит на меня, но как только я поднимала голову, он отворачивал голову.
Когда он ушел, мы с матерью заговорили об отце.
Почему его джинсы постоянно все в дырах?, — спросила я маму. — Разве он не может их зашить? Я же знаю, что у него миллионы долларов. Он не миллионер, он — мультимиллионер. И это была правда.
Это вопрос из разряда, почему он шепелявит, – отметила мама. Когда-то он ударился челюстью, сколов зубы. Теперь они напоминают зигзаг. И еще эти странные плоские ладони…
Тогда для меня «зубы, как молния», рваные джинсы и плоские ладони казались чем-то мистическим. Чем-то, что отличало моего отца от других и делало его лучше. И хотя он появлялся в моей жизни всего раз в месяц, я очень этого ждала.
Я слышала, что он покупает новую каждый раз, когда получает царапину, – подслушала я как-то разговор матери со своим парнем Роном.
Что новое он покупает, – спросила я.
Но разве он не может просто закрасить царапину, – не унималась я.
Автомобильная краска так не работает, – пояснил мне Рон. — Ты не может просто рисовать черным на черном. На кузове автомобиля это будет заметно.
В следующий раз, когда отец приехал к нам, я рассматривала его Porsche и думала: интересно, это все тот же автомобиль, что и был, или уже новый?
Тот самый Porsche 928, на котором ездил Стив Джобс.
Однажды в школе я решила похвастаться.
У меня есть секрет, – прошептала я, подчеркивая, что это действительно секрет. — Мой отец – Стив Джобс.
Кто это, – спросил один из моих одноклассников.
Он очень знаменит. Он изобрел персональный компьютер. Он живет в особняке и ездит на кабриолете Porsche. Он покупает новую машину каждый раз, когда ставит царапину, – с гордостью тараторила я.
Моя история звучала действительно неправдоподобно. Меня практически никогда не видели с отцом, разве что раз в месяц во время прогулок на коньках. У меня не было одежды или велосипеда, элементарно не было того, что было у детей, чьих отцов не звали Стивом Джобсом.
Он даже назвал свой компьютер в честь меня, – продолжала я, в попытках заинтересовывать одноклассников.
Какой компьютер, – поинтересовалась одноклассница.
Так называется компьютер? Никогда не слышала о таком.
Он опережал свое время, — с гордостью отчеканила я, используя фразу мамы, хотя толком и не понимая, почему он опережал это самое время.
Я никогда не чувствовала себя как-то не так в окружении друзей, у которых были отцы. Но периодически внутри все кипело, тело пронизывала необъяснимая тревога, ощущалось давление от того, что я знала, кто мой отец. В конце концов, я нашла способ об этом сказать.
Однажды днем мой отец привез домой Macintosh. Он вытащил коробку с заднего сидения, занес ее в мою комнату и положил на пол.
Давайте посмотрим, как его открыть.
Возникало ощущение, что он действительно не знал, как это сделать. В те минуты у меня возникло сомнение, что именно мой отец изобрел компьютер.
Он вытащил компьютер из коробки, воспользовавшись расположенной наверху ручкой. Поставил Macintosh на пол возле розетки.
Думаю, нужно подключить это.
Он держал шнур с таким видом, будьто не понимал, для чего он нужен.
Он сидел возле компьютера, скрестив ноги. Я сидела на коленях рядом с ним. Отец искал кнопку питания. Нашел ее. Нажал. Машина ожила. На экране появилась картинка и отец показал ее мне, улыбаясь во весь рот. Потом он рассказал мне, как можно рисовать, сохранять рисунки на рабочем столе.
А потом он ушел.
Отец никогда не упоминал, что был компьютер Lisa. Я переживала, что на самом деле компьютер был назван не в честь меня, и что мои предположения ошибочны.
Очень долго я верила, что если я буду послушной дочкой, мой папа так же будет послушным отцом. Тогда мне просто страшно было признать себе, что этого не будет, а сама затея чудовищна.
Однажды я осталась на ночь у отца, пока мать училась в колледже в Сан-Франциско. Мы пересмотрели много старых фильмов, но отец почти не разговаривал.
Могу я взять ее, когда она тебе станет ненужной, — спросила я, когда мы подъезжали по извилистой дороге к его дому.
Взять что?, – спросил отец.
Эту машину. Твой Porsche, — я была уверена, что во время поездки мы точно ее поцарапали.
Однозначно нет, — сказал отец с таким кислым выражением лица, что я сразу поняла, что допустила ошибку.
Наверное, миф о царапине был действительно красивой легендой. Я уже привыкла, что отец не сильно щедр и не любил разбрасываться ни деньгами, ни лестными словами. Легенда с Porsche мне казалась единственным исключением.
Когда мы подъехали к дому, он заглушил двигатель и сказал:
Вы ничего не получите, понимаешь? Ничего! Вы не получите НИЧЕГО.
Имел ли он ввиду автомобиль или что-то большее? Я не знала. Тогда слова его просто пронзили меня. Я совершила ужасную ошибку и показалось, что отец больше не будет прежним со мной.
На тот момент меня терзали мысли, что он назвал моим именем пусть и провалившийся компьютер, чтобы в очередной раз выразить свою любовь. Меня тогда не интересовали компьютеры: они были сделаны из металлически деталей, представлены чипами, пластиковым корпусами, — как это было связано со мной, мне было непонятно, но сама идея нравилась.
Это лишь означало для меня, что даже когда его не было рядом, он проявлял свою заботу.
Сейчас я понимаю, что у нас были разные взгляды на жизнь. Для него я оставалась пятном на репутации. История со мной не соответствовала его величию и статусу добродетеля, который он всячески старался подчеркнуть.
Само мое существование было черной полосой для отца. А для меня наоборот. В конце концов, благодаря ему я появилась на свет.
И мне всегда было интересно, назвал ли он компьютер в честь меня. Я просто обязана была это выяснить.
Однажды, много лет спустя, когда я уже училась в старшей школе и постоянно жила то с матерью, то с отцом, я спросила у него:
Слушай, ты же знаешь компьютер Lisa. Ты назвал его в честь меня? – я старалась говорить так, как для меня это был просто рядовой вопрос, любопытство – не более. И я, разумеется, надеялась услышать «да».
Нет, – пренебрежительно ответил отец. — Извини, малыш.
Когда мне было 27 лет, отец пригласил меня на несколько дней в поездку на яхте по Средиземному морю. Обычно он не приглашал меня на каникулы, но этот случай был особенным.
Дочь Стива Джобса, Лиза
Затем отец сказал, что мы планируем остановиться в Приморских Альпах, чтобы встретиться с другом и пообедать. Он не сказал, кто такой этот друг.
Выяснилось, что это вилла Боно (прим. вокалист рок-группы U2). Он встретил нас в джинсах, футболке и тех же солнцезащитных очках, что я видела на обложках альбомов.
Боно провел нам экскурсию по дому. Вел он себя так, словно до сих пор не мог поверить, что это его вилла.
Мы пообедали на большом крытом балконе с видом на море. Боно спросил моего отца о начале Apple. Ощущали ли они тогда, что впереди назревает что-то большое, что им предстоит изменить мир.
Боно и Стив Джобс.
Отец ответил, что ощущал то же самое, когда и во время работы над Macintosh. А потом Боно спросил: «Значит это был компьютер Lisa, названный в честь нее?»
Затянулась пауза. Я приготовилась к ответу отца.
Отец колебался. Долго смотрел на свою тарелку. Затем повернулся к Боно и сказал: «Да, было такое».
Я села в кресло.
Я так и думал, – сказал Боно.
Да, – подтвердил отец.
Я посмотрела на лицо моего отца. Что изменилось? Почему он признал это сейчас, после стольких лет? Конечно, компьютер был назван в честь меня. Та ложь теперь казалась нелепой. Я почувствовала новую силу, желание жить.
Это был первый раз, когда отец сказал «да». Спасибо, что спросили, — обратилась я к Боно.
Иногда кажется, что известным людям нужны другие известные люди. Только так можно открыть их секрет.
P.S. Понять личность Джобса вы можете и из этого интервью, собранного в течение пары дней после смерти основателя Apple.
(6 голосов, общий 4.67 из 5)
🤓 Хочешь больше? Подпишись на наш Telegramнаш Telegram. … и не забывай читать наш Facebook и Twitter 🍒 iPhones.ru Первая дочь основателя Apple рассказывает о своем детстве.
В связи с тем, что глава Apple Стив Джобс ведет почти затворнический образ жизни и не особо желает разглашать свои личные тайны, многие детали его биографии долгое время были неизвестны. Однако в век информационных технологий ничего утаить невозможно, и сегодня любой интересующийся может получить практически любые подробности, связанные с жизнью руководителя великой компании. Мы не являемся «желтым» ресурсом, поэтому копание в чужом грязном белье нам не доставляет никакого удовольствия. Тем не менее, нет ничего аморального в желании узнать, какое потомство подарил человечеству Стив Джобс помимо огромного количества своих технологических детищ. И самым любопытным и загадочным персонажем в этом отношении, безусловно, представляется его дочь Лиза, которую глава Apple признал таковой далеко не сразу.
Как мы знаем, в 1976 году в возрасте 21 года Стив Джобс основал компанию Apple, инвестировав в ее создание 1 300 долларов, полученные от продажи микроавтобуса Volkswagen его отца, а также профессионального калькулятора фирмы Hewlett-Packard, принадлежавшего его напарнику Стиву Возняку. Два года спустя на свет появился компьютер Lisa, который впоследствии изменил наше представление о персональных компьютерах. В том же году школьная подруга Стива Кристин-Энн Бреннан (Christine-Ann Brennan) родила дочь по имени Лиза. Отрицая свою причастность к появлению ребенка, Стив настаивал на том, что название компьютеру не было дано в честь девочки, а являлось аббревиатурой «Local Integrated Software Architecture» (Программная архитектура с локальной интеграцией».
В том же году талантливый предприниматель был назван журналом Fortune «Самым умным руководителем» и попал на 136 место в списке миллиардеров того же журнала. Тогда же он заработал себе славу вождя компьютерных энтузиастов, визионера, гениального шоумена и самодовольного хвастуна. Однако, как бы Джобс ни хотел скрыть этот факт, отцом Лизы он все-таки являлся.
В течение двух лет он пытался доказать общественности и своей бывшей девушке, что он не имел отношения к ее беременности. В суде он тряс какими-то документами и утверждал, что является «стерильным, бесплодным и поэтому не имеющим физической способности иметь детей». Тем не менее, факт является упрямой штукой, и при помощи генетических и юридических средств Джобса все же удалось убедить в том, что он и есть настоящий и единственный отец ребенка. Кстати, эта история была наглядно и довольно достоверно показана в фильме «Пираты Силиконовой долины» (Pirates of Silicon Valley), отрывок из которого предлагаем вам посмотреть ниже:
Стоит отметить, что, являясь успешным бизнесменом и членом списка богатейших людей мира по версии Forbes, Джобс отказывался помогать дочери и ее матери материально. В результате бывшей художнице и дочери миллиардера приходилось выживать на пособие по безработице. Тем не менее, когда Лизе исполнилось 7 лет, отец переменил свое отношение к ней, и с тех пор они успели заметно сблизиться. Когда девочка достигла возраста тинейджера, она даже начала жить вместе с отцом.
Сегодня Лизе Бреннан-Джобс 33 года, она работает журналистом и автором колонок для различных журналов. В числе изданий, в которых она успела поработать, выделяются The Southwest Review, The Massachusetts Review, Spiked и O, The Oprah Magazine. Кроме того, она ведет личный блог, который пользуется большой популярностью среди читателей. Одной из самых заметных ее работ является статья «Тосканские каникулы» (Tuscan Holiday), которая вышла в февральском номере журнала Vogue за 2008 год. В ней Лиза рассказывает о своем детстве и о том, как она росла с матерью:
«Когда мы жили в Калифорнии, моя мать воспитала меня практически одна. Мы многого не могли себе позволить, но она дарила мне свое материнское тепло, и мне этого было достаточно для счастья. Мы много переезжали и часто снимали новое и новое жилье. Мой отец был богатым и знаменитым человеком, и потом, когда я с ним познакомилась, он брал меня с собой на каникулы. После этого я жила у него в течение нескольких лет, и для меня открылся новый мир: богатства и роскоши. Но две половинки моей жизни не склеивались воедино, и когда я находилась в одном мире, я не могла не скучать по другому».
В своей статье Лиза вспоминала о том, как прожила некоторое время в Италии, превратив обычные каникулы в маленькую жизнь, наполненную блеском и гламуром. Она описывала, как она, проживая в гостях у флорентийца из зажиточной семьи, пыталась ассимилироваться в декадентскую культуру и образ жизни итальянских богачей. Она чувствовала себя «как в сказке», окунувшись в реальность, где такие вещи как прислуга и дворецкий были частью обыденной повседневности. «Эта жизнь была преисполнена красотой и беззаботностью, о которой мы с матерью могли только мечтать», вспоминает Лиза.
В конечном итоге Стиву Джобсу пришлось смириться с фактом отцовства и открыть двери своего дома перед человеком, являющимся его непосредственным родственником. Желая дать своей дочери лучшее образование, он отправил Лизу учиться в Гарвард, где она обнаружила у себя писательский талант и впоследствии выиграла несколько университетских конкурсов.
Сегодня, глядя на Лизу и Стива, невозможно не заметить их внешнего сходства (пожалуй, за исключением отсутствия в гардеробе Лизы голубых джинсов и черной водолазки). Несмотря на то, что Стив Джобс уже 20 лет женат на Лорин Пауэлл (Laurene Powell) и воспитывает с ней троих «законных» детей, Лиза по-прежнему поддерживает близкие отношения с отцом, и в доме Джобсов ей всегда рады.
Пережив трудное и запутанное детство и отрочество, Лиза Джобс теперь проживает в Нью-Йорке и готовится к нескольким важным этапам своей жизни. В прошлом году она написала в своем блоге: «Сегодня я нахожусь на пороге волнительных перспектив. Позади меня детство, а впереди – первая книга, замужество и собственные дети». Если взглянуть еще разок на ее фамилию, почему-то даже не получается сомневаться в том, что у нее все получится.
Когда Стив Джобс сказал своей дочери Лизе Бреннан-Джобс, что компьютер «Эппл Лиза» не был назван в ее честь, это вовсе не было жестокой ложью маленькой девочке, настаивает она, — он просто учил ее «не сидеть у него на шее».
Когда Джобс отказался устанавливать у нее в комнате отопление, он не был бессердечен, — он лишь воспитывал в ней «систему ценностей».
Когда умирающий Джобс сказал Бреннан-Джобс, что она пахла «туалетом», это не было злым оскорблением, уверяет она, — он лишь проявлял свою «честность».
Писать такие сокрушительные воспоминания со множеством темных подробностей, при этом настаивая, что они никак не очерняют их объект, весьма странно. Однако именно это сделала Бреннан-Джобс в своих новых мемуарах под названием «Мелкая сошка», а также в серии интервью, которые дала в течение прошедших нескольких недель.
Благодаря дюжине других биографий и фильмов, интересующиеся «Эппл» люди уже знают в общих чертах о ранней жизни Бреннан-Джобс: когда она родилась, Джобсу было 23, и он отрицал свое отцовство, несмотря на подтвердивший это анализ ДНК. В дальнейшем он не оказывал ей значимой денежной или эмоциональной поддержке, даже когда стал звездой восходящей компьютерной эпохи. «Мелкая сошка», выходящая в продажу 4 сентября — попытка Бреннан-Джобс рассказать свою историю самостоятельно.
Фоном для ее откровенного повествования о жизни с Джобсом и без него стала Кремниевая долина 1980-х, где художники и хиппи смешались с инженерами, расцвели идеи о том, как выстроить будущее, а водопад из триллионов долларов только начал проливаться на землю. Бреннан-Джобс ведет нас сквозь свое детство, проведенное на социальном обеспечении с ее матерью Крисанн Бреннан, и юность, которую затмило богатство ее отца.
В одном абзаце книги за другим Джобс чудовищно ведет себя по отношению к своей дочери и ее окружению. Теперь, за считанные дни до выхода книги, Бреннан-Джобс волнуется, что ее работу примут за полоскание грязного белья, а не более объективный семейный портрет, который она намеревалась изобразить. Она беспокоится, что читатели сосредоточатся на наследии знаменитого мужчины, а не на истории юной женщины, — что ее снова вычеркнут, на этот раз из ее собственных воспоминаний.
Накануне выхода мемуаров в свет Бреннан-Джобс хочет, чтобы ее читатели знали следующее: Стив Джобс отвергал свою дочь на протяжении десятилетий, но его дочь его простила. Вопреки всему она продолжает его любить и хочет, чтобы сцены из книги, где они вместе смеются и катаются на роликах, обрели такую же известность, как и те, в которых он говорит, что ее не будет в списке его наследников.
Готовность Бреннан-Джобс к прощению — одно дело. Совсем другое — ее желание, чтобы читатели тоже простили Джобса. И она знает, что это может стать проблемой.
«Потерпела ли я неудачу?— спросила она в одном из наших разговоров. — Потерпела ли я неудачу в том, чтобы как следует отразить то, насколько дорог мне был отец, и насколько счастлива я была находиться с ним рядом в его лучшие годы?»
«Пятно на великой истории»
После того, как она закончила колледж, Бреннан-Джобс покинула США и занялась работой в сфере финансов в Лондоне и в Италии. Позднее она переключилась на дизайн, а затем стала журналистом-фрилансером. Теперь ей 40, и она давно скрывалась от публики. У нее нет ни одного собственного профиля, и она тщательно избегала большинства биографов ее отца (за исключением Аарона Соркина, который назвал ее «главной героиней» своего биографического фильма о Стиве Джобсе, вышедшего в 2015). Бреннан-Джобс сказала, что не доверяла Уолтеру Исааксону — автору самой известной и крайне популярной биографии ее отца, опубликованной в 2011.
«Я никогда не говорила с Уолтером и не читала его книгу, однако знаю, что предстала в ней человеком, равнодушным к своему отцу и его самочувствию, — сказала Бреннан-Джобс в конце июля, сидя в Кантине, небольшом кафе с вегетарианским меню в бруклинском районе Кэррол Гардэнс. — Меня это опустошило».
«Мне казалось позорным быть пятном на великой истории, — продолжила она. — И я чувствовала, что не разобралась во всем этом как следует».
Таким образом, в «Мелкой сошке» она стремится избавиться от доли этого позора, описав, как разворачивалось ее детство, его основные действующие лица, и причины, по которым все это произошло. Бреннан-Джобс вернулась в Кремниевую долину и взяла интервью у членов своей семьи, своих друзей, бывших бойфрендов ее матери и бывшей девушки ее отца. В ее детстве эта местность зеленела эвкалиптами и была полна гаражных хакеров. Теперь же она превратилась в крупнейший механизм для сколачивания состояний в истории человечества, и Джобс остается одним из ее величайших героев.
Бреннан-Джобс начала работу над тем, что в дальнейшем станет «Мелкой сошкой», вскоре после смерти своего отца в 2011-м. Спустя годы писательства она почувствовала, что ее торопит издатель, «Пенгуин пресс», и обеспокоилась, что ее вынудят наживаться на наследии отца. Она хотела работать с менее крупным издателем, который дал бы ей больше времени, а потому перешла к «Гроув», сократив свой аванс на 90% (пресс-секретарь «Пенгуин» отказался давать комментарий).
Одним последствием того, что выход «Мелкой сошки» был отложен, стало то, что она вышла в свет именно тогда, когда в целом ряде областей женщины, ранее бессильные или игнорируемые, получили возможность высказаться о могущественных мужчинах. Воспоминания первенца Стива Джобса всегда стали бы сенсацией, однако Бреннан-Джобс ненароком опубликовала их в тот период, когда публика внимательнее всего прислушивалась к голосам обездоленных, — и многие опасались того мира, который создал Джобс при помощи своих устройств, поглощающих наше внимание.
«Надеюсь, День благодарения подойдет нормально»
Конечно же, ничего из этого и представить было нельзя, когда Бреннан-Джобс родилась 17 мая 1978 в общественной ферме в Орегоне. Обоим ее родителям, познакомившимся в школе в калифорнийском Купертино, было 23. Джобс приехал за несколько дней до ее рождения и помог выбрать ей имя, но отказался признавать себя отцом. Чтобы прокормить семью, Бреннан работала уборщицей и получала государственную соцпомощь. Только после давления со стороны властей Джобс согласился выплачивать алименты.
«Мелкая сошка» описывает, как Джобс постепенно начал проявлять все больший интерес к своей дочери, катаясь с ней на скейтбордах и приходя к ней в гости. Бреннан-Джобс на время переехала к нему во время школы, когда ее мать страдала от финансовых и душевных проблем, однако Джобс держался холодно и предъявлял крайне жесткие требования к тому, что подразумевал статус члена его семьи. Их соседи беспокоились о юной Лизе, и однажды ночью, когда Джобса не было дома, они забрали ее к себе. Вопреки желаниям Джобса соседи оплатили ее обучение в университете (позднее он вернул им деньги).
В интервью Бреннан-Джобс говорила, что не хочет «оттолкнуть людей», которых любит, однако признала, что ее мемуары могут привести именно к этому. Кроме Джобса, все их главные герои до сих пор живы. «Надеюсь, День благодарения пройдет нормально», — сказала она.
Ее мать Бреннан предстает вольнодумцем, взрастившей творческие таланты своей дочери, — однако временами она выглядит взбалмошной, раздражительной и небрежной. «Я была в ужасе, когда это читала, — сказала Бреннан в интервью. — Это было очень тяжело. Но она написала все правильно».
Знаменитая желчность Джобса часто заметна в «Мелкой сошке». Однажды на ужине Джобс обратился к двоюродной сестре своей дочери, Саре, которая невольно оскорбила его, заказав мясо. «Ты когда-нибудь обращала внимание на то, какой у тебя отвратительный голос?— спросил Джобс у Сары. — Пожалуйста, прекрати говорить этим отвратительным голосом». И добавил: «Тебе в самом деле стоит подумать над тем, что с тобой не так, и попытаться это исправить».
Стив Джобс презентует Apple iPhone с поддержкой 3G
Бреннан-Джобс описывает, как ее отец часто использовал свои деньги, чтобы смутить и испугать ее. «Иногда он отказывался за что-то платить в самый последний момент, — пишет она, — и выходил из ресторана, не оплатив счет». Когда ее мать нашла прекрасный дом и попросила Джобса купить его ей и Лизе, он согласился, что дом хорош, — и купил его для себя, после чего въехал туда с женой, Лорен Пауэлл Джобс.
Бреннан сказала, что ее дочь даже преуменьшила степень того хаоса, который окружал ее детство. «Она не углубилась в то, насколько все было плохо, как бы ни было трудно поверить в это со стороны», — объяснила она.
Однако в «Мелкой сошке» есть и счастливые моменты, в которых запечатлены естественность и невероятный ум Джобса. Когда Бреннан-Джобс отправляется в Японию на школьную поездку, он без предупреждения приезжает к ней и показывает ей ее программу на день. Дочь и отец сидят вместе и обсуждают то, как Бог воспринимает сознание. «Я боялась его, но в то же время я испытывала трепетную, электризующую любовь», — пишет она.
«Когда я начала писать, — сказала мне Бреннан-Джобс, — я не думала, что его образ выйдет таким интересным, и едва ли не раздражалась тем, что он так притягивал к себе внимание».
Когда Бреннан-Джобс переехала к Джобсу в подростковом возрасте, он запретил ей встречаться с матерью на шесть месяцев, дабы закрепить ее связь с новой семьей. В то же время манера обращения Джобса сменилась с небрежной к властной. Когда Бреннан-Джобс начала активнее участвовать в школьных делах, организовав оперный кружок и участвуя в выборах старосты класса, он начал раздражаться. «Это никуда не годится. Ты не достигла успеха в качестве члена этой семьи, — говорит Джобс в ее мемуарах. — Тебя никогда нет рядом. Если ты хочешь быть частью семьи, ты должна вкладывать в нее время».
Чтобы порадовать отца, Бреннан-Джобс перевелась в другую школу поближе к его дому. Там она стала главным редактором школьной газеты. Тогдашняя ее наставница, преподавательница журналистики Эстер Войчички, подтверждает достоверность «Мелкой сошки.
«Она в точности повторяет разговор, произошедший там между ней и Стивом, — сказала Войчички. — Эта книга стала для всех нас подарком».
Ранние копии воспоминаний прочитали многие члены семьи и друзья. Пауэлл Джобс, ее дети и сестра Джобса, Мона Симпсон, дали следующее заявление «Таймс»: «Лиза — часть нашей семьи, поэтому нам было грустно читать ее книгу, которая сильно отличается от того, как мы помним это время. То, как изображен Стив, отличается от того, каким мужем и отцом он был для нас. Стив любил Лизу, и сожалел, что не был для нее тем отцом, каким должен был быть в ранние годы ее детства. Для Стива было большой радостью видеть Лизу дома, с нами, в последние дни его жизни, и мы благодарны за годы, которые провели вместе одной семьей».
Освобождение
Жарким августовским днем в Бруклине мы с Бреннан-Джобс прошли в ее небольшую квартиру с кирпичными стенами, которые она выкрасила белым, и бамбуковым полом, который она окрасила в черный. По ее словам, когда она писала «Мелкую сошку», она завесила зеркала вокруг своего рабочего места. «Я не люблю видеть себя в зеркале, — говорит она, — смотрю, и думаю: ‘ну вот я'».
Бреннан-Джобс говорит, что волновалась по поводу того, как будет описана ее внешность в профиле, так что я попросил ее сделать это самостоятельно. «Мои черты несимметричны, — сказала она. — У меня маленькие глаза. Хотелось бы, чтобы у меня были ямочки на щеках, но у меня их нет. Думаю, сейчас мое лицо выглядит обвисшим».
Я вмешалась и добавила, что у нее тонкие черты лица, веснушки, ее рост составляет порядка 5 футов 2 дюймов, а цвет волос — коричневый с рыжеватым оттенком.
«Мой нос, — ответила Бреннан-Джобс, — не особенно тонкий».
Она держится глубоко самоуничижительно и говорит, что идея писать «мемуары знаменитости» приводила ее в ужас. По ее словам, она была уверена, что The New Yorker откажется делать обзор на ее книгу, и что несколько лет назад ее первая встреча с «Гроув» произошла только потому, что главный редактор издательства Элизабет Шмиц делала одолжение общему другу.
«Когда мне представили книгу, первым делом я подумала, что не знаю, как это делать. Не знаю, как публиковать мемуары знаменитости», — сказала госпожа Шульц, ранее публиковавшая такие воспоминания, как работа естествоиспытательницы Хелен Макдональд «Я — значит Ястреб». Однако что-то в том, как писала Бреннан-Джобс, заставило ее передумать. «Начиная с первой страницы, — говорит она, — ее повествование был свежим, оригинальным и непредсказуемым».
Я читала книгу, и ее манера письма действительно хороша. Когда Бреннан-Джобс пишет о себе, она делает это так же колко, как и при описании других. Она с отвращением вспоминает, как рассказывала истории из своего детства, чтобы вызвать у окружающих сочувствие, и стыдится того, что упомянула отца во время собеседования при поступлении в Гарвард.
Журнал Vanity Fair 1 августа опубликовал отрывок из «Мелкой сошки» под заголовком «У меня есть секрет. Мой отец — Стив Джобс». Несколько ночей спустя Бреннан-Джобс взволнованно позвонила мне. Она возненавидела этот заголовок, а в социальных сетях читатели пришли в восторг из-за особенно броских подробностей ее воспоминаний, — в особенности комментарии про «туалет».
«Он говорил правду, — сказала мне Бреннан-Джобс, добавив, что ее розовый парфюм испортился. — Я не знала об этом. Иногда хорошо, когда кто-то говорит вам, как вы пахнете».
Это было еще одним неприятным напоминанием о том, что хотя «Мелкая сошка» — история Бреннан-Джобс, написанная в точной и художественной манере, миф о ее отце был столь значителен, что интерпретация ее слов читателями была вне ее власти. Когда она выбирала актера озвучки для аудиоверсии, она отвергла тех, кто произносил реплики Джобса слишком жестко или без юмора.
При написании своих воспоминаниях Бреннан-Джобс потратила массу сил на то, чтобы показать, каким жестоким мог быть Стив Джобс — и таким образом покорить эту жестокость и сделать ее своей, полюбив ее.
«Ваше наследие достается вам, покрытое золой, или еще чем-то ужасным, — сказала она мне однажды. — И вам нужно потратить время на то, чтобы перевернуть эту жуткую обертку с ног на голову, и выявить в ней нечто прекрасное, — тогда вы чувствуете себя освобожденным».
Неприличные сцены
Если Бреннан-Джобс была удивлена реакцией на отрывок про духи, она может оказаться неготовой к реакции читателей и на более сомнительные места. Несколько раз в «Мелкой сошке» Джобс демонстрирует перед своей дочерью проявления влечения, которые можно было бы счесть неприличными.
Бреннан-Джобс описывает, как однажды он обнял Пауэлл Джобс, «притянул ее к себе, поцеловал, и положил руки рядом с ее грудью и на бедра, театрально постанывая».
Когда Бреннан-Джобс попыталась уйти, ее отец велел ей остановиться. «Эй, Лиз, — сказал он. — Стой. Мы проводим время вместе. Важно, чтобы ты участвовала в делах семьи». Я осталась на месте, глядя, как он стонал и изгибался.
Бреннан-Джобс отмечает, что никогда не чувствовала угрозы со стороны отца, и что у нее эти сцены вызывали лишь «неловкость».
По словам матери Бреннан-Джобс, такого рода поведение происходило не единожды, — в своих воспоминаниях, опубликованных в 2013 году под заголовком «Червивое яблоко», она описала тревожные разговоры на сексуальные темы между Джобсом и их дочерью. Однажды вечером, пишет Бреннан, она оставила Джобса следить за 9-летней Лизой. Когда она рано вернулась домой, то обнаружила, что Джобс «дразнил девочку, непрерывно расспрашивая ее о ее сексуальных интересах», «отпуская в ее адрес сексуальные двусмысленности» и «шутя о том, что Лиза делает в постели с тем или иным парнем».
В своих мемуарах Бреннан описывает, что той ночью почувствовала страх за дочь, желание встать между ней и Джобсом, и увезти ее прочь. «Сразу скажу, — пишет Бреннан. — Стив не проявлял к детям сексуального интереса. Здесь было что-то другое». Однако, как сказала мне Бреннан недавно, с тех пор она всегда старалась удостовериться, что когда Джобс проводил время с дочерью, с ними был кто-то третий.
«Он вел себя настолько неприлично потому, что не понимал, что делает не так», — сказала Бреннан. В своей книге она пишет, что Джобс находился «на скользкой грани между человечным и бесчеловечным».
Одним агустовским днем, когда Бреннан-Джобс и я разговаривали на ее кухне, она сделала сок из одуванчиков, ананаса, куркумы и корня имбиря. Она питается исключительно здоровой диетой и знает, что в этом она подражает отцу, который следовал причудливой калифорнийской моде на здоровый образ жизни даже тогда, когда его тело пожирал рак поджелудочной железы.
У Бреннан-Джобс есть муж Билл, давний сотрудник Microsoft, ныне создавший стартап в области программного обеспечения. У него две дочери десяти и двенадцати лет, а с Бреннан-Джобс у них есть четырехмесячный сын. Пока она пьет свой сок, Билл находится неподалеку с детьми, и в доме царит расслабленная атмосфера.
«Я вижу, как мой муж держится со своими дочерями. Он чуткий, внимательный и живой — такой, каким хотел бы быть мой отец, — говорит Бреннан-Джобс — Мой отец очень хотел бы быть таким человеком, и окружал себя такими людьми, однако сам быть таким не мог».
Спустя десятилетия после суда из-за алиментов Джобс снова отказался от своего отцовства. В «Мелкой сошке» подмечено, что на своей странице на сайте «Эппл» одержимый мелочами исполнительный директор был назван отцом троих детей. Но, конечно же, на самом деле у него их было четверо.
«Просто мы — холодные люди»
Наиболее заметный защитник наследия Джобса — госпожа Пауэлл Джобс. Она унаследовала от него $21 миллиард, занялась благотворительностью и создала «Общество Эмерсона» — организацию, которая распространяет либеральные ценности и занимается инвестициями, а также владеет контрольным пакетом акций журнала «Атлантик».
В «Мелкой сошке» Пауэлл Джобс занимает неоднозначное место, говорит Бреннан-Джобс К примеру, ее мачеха привлекала ее к участию в семейных съемках, однако при этом многие описания госпожи Пауэлл Джобс отличаются колкостью.
По словам Бреннан-Джобс, в ее книге Пауэлл Джобс принадлежит «лучшая реплика». Она произносится в сцене, где Пауэлл Джобс и господин Джобс приходят на сеанс терапии вместе с юной Лизой. Бреннан-Джобс плачет и говорит, что чувствует себя одинокой и хочет, чтобы ее родители желали ей спокойной ночи.
Пауэлл Джобс отвечает терапевту: «Просто мы — холодные люди».
Ближе к концу своей жизни Джобс наконец извинился перед дочерью. Бреннан-Джобс называет это «концом своего фильма». В книге она пишет, что Джобс попросил прощение за то, что не проводил с ней больше времени, что исчез после того, как она повзрослела, что забывал о ее днях рождения и не отвечал на письма и звонки.
Бреннан-Джобс ответила, что знала о его занятости. На это Джобс сказал, что вел себя так потому, что она его обидела. «Это было не потому, что я был занят. Это было потому, что я разозлился, когда ты не пригласила меня на праздник в Гарварде», — говорит он в книге, подразумевая мероприятие в честь зачисления.
Кроме того, он плакал и снова и снова повторял, что «должен ей» — человек, известный своим ораторским талантом, не смог вспомнить обычных слов извинения.
Возможно, что пока ее книга готовится к публикации, Бреннан-Джобс охватили сомнения в написанном. Однако такие убийственные подробности, которые бьют по легенде Джобса подобно кинжалам, доказывают лучше любого теста ДНК, что она — дочь своего отца.
В конце концов Джобс оставил своей дочери много миллионов — столько же, сколько и другим детям, и она не принимает участия в распределении его имущественного наследия. По ее словам, если бы ей достались его миллиарды, она отдала бы их в Фонд Билла и Мелинды Гейтс — любопытное решение, учитывая эпическое противостояние ее отца с главным соперником «Эппл».
«Было ли бы это слишком извращенным решением?— спросила она. — Мне кажется, что Фонд Гейтс выполняет важную работу, и я думаю, что просто избавилась бы от этих денег как можно скорее».
Бреннан-Джобс говорит, что написала «Мелкую сошку» в том числе и для того, чтобы понять, почему он ничего не давал ей даже тогда, когда стремительно разбогател, тогда как на своих детей от Пауэлл Джобс тратил деньги с куда большей готовностью. По ее словам, теперь она считает, что он хотел преподать ей урок о том, что деньги развращают.
Подобный взгляд «был уместен и даже прекрасен для такого человека», сказала она. Однако оставался вопрос о том, «почему он так жестко применил эту систему ценностей именно ко мне».
«У вас могут быть определенные взгляды, которым вы не всегда можете следовать, — добавила она. — Можно представить себе, насколько замечательно сохранять некоторые свои ценности даже тогда, когда вы достигли такого богатства и могущества. Он не всегда правильно воплощал их в жизнь, и практиковал их неравномерно. Однако я все равно ему благодарна».
Бреннан-Джобс сказала мне, что ей нравится заигрывать с необычной властью, которой наделен автор, пишущий о болезненных воспоминаниях, поскольку читатель знает, что у нее все хорошо закончилось. В конце концов, она оказалась в достаточно удачном положении, чтобы написать эту книгу. И в качестве автора, даже неохотного, именно ей решать, каким будет последнее слово.
Однажды ночью, незадолго до смерти Джобса — и конца книги — он лежал в постели и смотрел «Закон и порядок».
— Будешь ли ты писать обо мне?— спросил он у нее.
Она ответила, что не будет.
— Хорошо, — сказал он, и повернулся обратно к телевизору.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.
Содержание
- Факты Эрин Сиены Джобс
- Эрин Сиена Джобс признана вторым ребенком покойного делового магната Стива Джобса и бизнес-леди Лорен Пауэлл.
- Эрин Сиена Джобс Образование
- Какова чистая стоимость и зарплата Эрин Сиены Джобс?
- Ранние годы
- Карьера Эрин Сиены Джобс
- Что такое Эрин Сиена Джобс Семейное положение?
- Какова высота работы Эрин Сиены?
Факты Эрин Сиены Джобс
Эрин Сиена Вакансии
19 августа 1995 г.
24 года
женский
Соединенные Штаты
Лев
5 футов 6 дюймов (1,68 м)
коричневый
Блондинка
Калифорния
не замужем
американский
Белый кавказец
христианство
Стэндфордский Университет
Стив Джобс
Лорен Пауэлл
Ева Джобс, Лиза Джобс, Рид Джобс
Посмотреть больше / Меньше Факты о Erin Siena Jobs
Эрин Сиена Джобс признана вторым ребенком покойного делового магната Стива Джобса и бизнес-леди Лорен Пауэлл.
Эрин Сиена Джобс Образование
Она присутствовала на Школа искусств и наук Пенсильванского университета, Школа Уортон Пенсильванского Университета, так же хорошо как Стэнфордская Высшая Школа Бизнесаот того, где она получила свои академические степени после окончания учебы.
Хотя она выбрала навыки своего отца в архитектуре и дизайне и является гордым выпускником Стэндфордский Университет.
Какова чистая стоимость и зарплата Эрин Сиены Джобс?
Чистый капитал Джобса все еще находится на рассмотрении. У нее пока нет определенной карьеры, но она живет роскошной жизнью благодаря своим родителям. Ее отец Стив Джобс, по оценкам, имел чистую стоимость 10,2 миллиарда долларов который он сделал из своей компании Apple Incorporation.
В 1985 году, продав свой Apple Stock, он заработал около 14 миллионов долларов Позже в 2011 году стоимость его 5,5 миллионов акций Apple Stock 2 миллиарда долларов и его акции акций в Дисней были 4 миллиарда долларов, Джобс получил в подарок частный самолет от совета директоров, и он стоил около 40 миллионов долларов
Состояние ее матери Лорен около 20,1 миллиарда долларов После смерти ее мужа Стива Джобса все его состояния были унаследованы, и она стала мультимиллиардером. В 2013 она сделала свои начальные инвестиции в Ози Медиа и стоимость ее инвестиций была 5,4 миллиона долларов В том же году она унаследовала 7,3% доля от The Walt Disney Company, которая ценится как 8 миллиардов долларов
Наталья Рейес высота
Согласно некоторым источникам, ее мать Пауэлл — самая богатая женщина в индустрии технологий. Джобс не участвует в какой-либо профессии заработка, поэтому нет никаких подробностей о ее собственном капитале.
Ранние годы
Эрин Сиена Джобс Джобс родился у родителей Лорен ПауэллиСтив Джобс на 19 августа 1995 г. в Калифорнии, США. По состоянию на 2019 год ее возраст составляет 24 года. Учитывая ее национальность, она американка с белым кавказским происхождением. Знак зодиака Эрин — Лев.
Титр: Эрин Сиена Джобс со своей семьей
Ее отец Стив Джобс который был бизнес-магнатом и инвестором и генеральным директором, а также был соучредителем Apple Inc. Пока ее мать Пауэлл является предпринимателем, который в настоящее время выступает в качестве руководителя, а также основатель Эмерсон Коллектив.
Она росла в роскоши вместе со своими двумя братьями и сестрами, старший брат по имениРид Джобси младшая сестра по имениЕва Джобс, У Джобса есть сводная сестраЛиза Николь Бреннан Джобсиз прежних отношений ее отца с писателемКрисан Бреннан,
Карьера Эрин Сиены Джобс
Карьера Сиены Джобс не совсем ясна, и ее рабочие детали до сих пор остаются загадкой. У нее не было тесной эмоциональной связи с отцом, Стивом, но она идет по стопам отца. Ее отец Стив Джобс был известным предпринимателем, который был одним из основателей Apple Incorporation вместе со Стивом Возняком и Рональдом Уэйном.
Позже он запустил свою собственную компаниюСледующийИ в Февраль 1997 компания была объединена с Apple Inc, для которой Стив Джобс стал председателем и главным исполнительным директором Apple Inc.
Что такое Эрин Сиена Джобс Семейное положение?
Джобс все еще не замужем, и в СМИ нет информации о ее жизни в свиданиях. Несмотря на то, что она является дочерью известных родителей, Джобс по-прежнему предпочитает вести скромную жизнь и почти ничего не рассказывает о своей личной жизни в СМИ.
Эрин вместе со своей матерью и сестрой весело проводила время на солнце во время летнего отдыха на яхте в Август 2017, Их заметили на водных лыжах у итальянского острова Понца. Ее отец Стив Джобс умер на 5 октября 2011 в результате остановки дыхания. Ранее его лечили островковой клеткой нейроэндокринная опухоль поджелудочной железы.
Надпись: родители Эрин Сиены Джобс: Стив Джобс и Лорен Пауэлл
Кроме того, она, скорее всего, одинока в настоящее время. Она поддерживает свою личную жизнь за решеткой, и именно поэтому подробности о ее парне не доступны. В настоящее время она сосредоточена на своей карьере.
Какова высота работы Эрин Сиены?
Работа имеет приличный рост 5 футов 6 дюймов с весом 55 кг. У нее светлые волосы и карие глаза. Измерение ее тела 34-26-35.
Титр: Эрин Сиена Джобс, дочь Стива Джобса
